Внимание, при голосовании желательно сопровождать голоса сообщениями.

#1

Тема II
Рык, срежет собачьих зубов, громкие рыки и угрожающий лай. Он ничего не видел, но чувствовал, слышал каждое сокращение мышц противника. Чёрный асфальт передавал ему сведения о движении большого пса. Жирный, по мнению Беринга, чтобы так сотрясать асфальт, нужен вес.
На самом деле большой серый дворовый пёс был довольно пухлым и неуклюже передвигался, голова, и шея белого пса были опущены, загривок вздыбился, и горло щекотало рычание. В памяти всплыли моменты ссоры, этого пса нужно было просто поставить на место. Это его территория, а серый пёс – нарушитель. Беринг часто ночевал в этом незатейливом и сером переулке, а тут этот наглец, заявляет свои права на его территорию.
Серый решил первым начать схватку и ринулся на Беринга, пёс вцепился белому в плечо, от неожиданности Витус взвизгнул и оказался под псом. Плечо его разразила боль, кровь вытекала из него, плечо было безнадёжно прокушено. Под повязкой глаза белого пса зажмурились от боли. Беринг отчаянно драл живот нападавшему псу, шея позволила ему немного подобраться к лапе серого, челюсти Беринга с силой сомкнулись на щиколотке лапы, он всё сильнее сжимал челюсти. Серый пёс орал от боли, он отпрянул от лежащего Беринга и челюсти последнего разомкнулись, хромая пёс встал. Плечо его по-прежнему ужасно болело, Витус скалился от боли и гневно окинул серого нарушителя слепым взглядом. Брови его сильно хмурились, Беринг понёсся на пса, серый попытался отскочить, но Беринг успел среагировать и моментально развернувшись, впился в спину псу. Он драл тупыми когтями спину псу, серый брыкался и с воплями ударил Беринга о кирпичную стену. Пёс отпустил нарушителя, но все, же поднялся, на его морде появилась усмешка.
- Тебе это не надоело, слабак? – надменно проговорил он. - Уходи. Пока жив. – хмыкнул Беринг, делая вид, что сейчас он даёт серому последний шанс уйти. Всё тело пса ныло, несколько ушибов и прокушено плечо, он почувствовал, что его противник обеспокоен, скулит.
- Нет, это теперь моя земля, я убью тебя – донеслось до ушей Беринга, пёс пожал плечами и с новыми силами понёсся на пса, он с силой ударил серого по морде, развернувшись так же быстро он лягнул его задними лапами, прямо в морду серого пса. Он почувствовал, как противник его шлёпнулся на землю, но вдруг, когти серого прошлись по белой шкуре Беринга, он с визгом отпрянул от пса, рычание вырвалось из его глотки. Он неспешно, хромая подошёл к поверженному псу и, хмыкнув, пнул его передней лапой. Противник Беринга был побеждён, он был явно слишком неуклюж, раз его победил слепой пёс.
Беринг вздохнул и вышел из переулка.

#2

Тема II
Сильнее всего меня расстраивает ложь. Хотите испортить мне настроение? Соврите. Еще больше меня расстраивает глупость. Ложь бывает разная, иногда во спасение, но тоже не сильно радует. А глупость - это такая неприятность для ее обладателя, что хоть плачь. Глупый пёс, правда, не плачет, ему невдомек, что он глуп. Зачастую он мнит себя умным. Окружающим же, кто о его недуге знает, хоть в пору возрыдать. Тактичные терпят, молчат и мучаются. А тех, кого прорывает на откровение, ждет непонимание. Совсем уже плохо, когда такой глупец занимает какой-нибудь пост, пусть незначительный с виду, но об него время от времени спотыкаешься. Именно тогда и понимаешь, что глупость это порок. Хотя, если это самка, то вроде бы терпимо, но только в том случае, когда она «прелесть, что за дурочка», но она в любой момент может превратиться в «ужас, что за дура». Это уже диагноз и таких куда чаще встречаешь, чем милых глупышек. Давеча я пересеклась с одной такой. Печальное зрелище. Она так старается казаться умной и быть значимой, и так это у нее смешно получается, что сначала кажется, это «прелесть». Но при ближайшем рассмотрении оказывается «ужасом».
Сие создание природы, пардон,  удобряло куст, который я привыкла считать своей территорией.  Ну, знаете, доминантные самки и всё такое... Так вот. Эта горе-леди, закончив свои дела, нахмурила бровки, глядя на меня наитупейшим взглядом, и с достоинством произнесла:
- А что это мы тут забыли, Пикко?
"Пикко? Откуда она знает моё имя?". Я внимательней присмотрелась к ней. Знакома, да, безусловно, она была мне знакома ещё, так сказать, со школьной скамьи. Пересекались пару раз, когда я была совсем маленькой. Эта задавака - домашняя крыса Молли (вернее, она не крыса, а китайская хохлатая, но на крысу похожа всё же больше). Быстренько оглядевшись по сторонам и удивившись отсутствию по близости её хозяина, я не стала спрашивать, почему она одна - меня сейчас это мало интересовало.
Драться с ней или обмениваться колкостями (что мы делали почти при каждой встрече) мне вовсе не хотелось. Дураки не виноваты в том, что дураки и бей, не бей их, они от этого не станут умнее. А я не люблю впустую размахивать лапами, доказывая свою крутость. Мне и мозгов достаточно.
- Молли, ты до сих пор не обросла шерстью? Или уже обросла и просто лысеешь от старости? - Это была месть за то, что она пописала на мой куст. Надо сказать, мягкая месть, потому что она сделала это специально - ведь прекрасно знала, на чьей территории ходит в туалет.
- Я, в отличие от тебя, хоть выгляжу стильно, - ядовито улыбнувшись, пробурчала она, - а ты вот, я смотрю, ни чуточку не поумнела. До сих пор мне завидуешь? И наверное, набрасываясь на очередную кошку, представляешь меня на её месте?
- Да. - Без колебаний ответила я. Лень было придумывать что-то остроумное, а уж что она обо мне после этого подумает - дело последнее.
-  Мда-а?.. - Заумно протянула собака. - Хочу тебе сказать, что это признак глубокой депрессии с элементами психоза. И если ты такое испытываешь, тебе надо лечиться.
Клянусь, я не знала, что за бред она несла. Просто не понимала. Я бы захотела засмеяться, когда бы все её речи не были так убоги. Надо отметить, она не упускала случая блеснуть перед собеседником своей головой, набитой для вида под завязку опилками (мол, смотрите, сколько мозгов).
- Славно. Но чрезмерное умничество, увы, не признак большого ума. И от этого тоже надо лечиться. - Незатейливо заключила я.
- Ах ты язва!!! - Взвилась Молли, в миг подлетев и цапнув меня за лапу - единственное место, до которого она могла достать.
Она была словно клещ - просто впилась и держала, не отпуская и не предпринимая попыток откусить от меня кусочек. Однако же мне было больно; когда она только вцепилась, я обиженно взвизгнула, подобно брошенной шавке, которой наступили на хвост, Такого шага я от неё не ожидала, но он вполне оправдывал моё о ней мнение. Мне ничего не оставалось, кроме как просто оттянуть её за загривок (благо, она была в добавок ко всему ещё и карлицей), что я и сделала, но, видимо, не рассчитала и схватила её за спутанную на шее пышную чёрно-белую гриву. Теперь завизжала она, наконец освободив мою несчастную конечность. Мне ничего больше не нужно было, и я отпустила её.
- Ты, ты... Я тебя ненавижу, мерзавка!.. - Свистела разъярённая Молли будто чайник. Когда злилась, она брала такие высокие ноты, от которых лопалось стекло и ушные перепонки содрогались от ужаса.
Она тяжело дышала, а глаза её пылали яростным огнём. Казалось, она вот-вот снова кинется грызть меня, хотя она отступала. Медленно пятилась, а потом и вовсе дала дёру. Что ж, её можно понять - она подавлена, ведь она проиграла. А фальшивкам проигрыш даётся тяжелее, чем настоящим.
- Так не писай в мои кусты, если ненавидишь! - Миролюбиво крикнула я ей вслед. Теперь мне было её даже жаль.

#3

Тема I
Ты шёл по мокрому, серому асфальту, иногда останавливаясь и задирая морду к небу. Небо по цвету напоминало асфальт. Грязно-серое, тяжёлое, мутное. Осень как-никак.
Так и шёл, вглядываясь сквозь туман в утреннее небо, пока под лапами не зашуршали палые листья. Удивлённый взгляд и облегчённый вздох. Парк.
Асфальт сменился грязью. Но это уже приятнее дороги. Под лапами шуршат такие яркие, не подходящие под картину листья. Всё серое, и как апофеоз – яркий букет. Так и деревья, ещё не скинувшие всей листвы, стоят осенними цветами среди увядших цветов.
Идёшь, оглядываешься. Морщишь нос, учуявший запах алкоголя. Ты не любил алкоголь.
Тихий шаг переходит в резвую рысь, стараясь оббежать группу бухих парней. Они уже недобро на тебя поглядывали. Пять весёлых, поддатых подростков. С весёлыми и кривыми улыбками на губах. Ты встал, оскалился и мимолётно оглянулся. Никого. Только ветер гоняет опавшую листву.
Смех. Пьяная ругань. Ты распрямляешь грудь и чуть отводишь лапы. Пусть знают, с кем столкнутся.
Решился. Рыжий парень решился и направился к тебе. За ним потянулись остальные, у одного была стеклянная бутылка в руках.
Тихий, незаметный вздох. И уже в ноздрях гуляет запах будущей крови.
Первый, самый смелый, махнул ногой. Ты сделал паузу, забылся, растерялся – и нога парня залетает тебе по животу.
-Бей его!
-Что, страшно, шавка?
Ты поперхнулся кровью. Сотрясала дрожь. Изо рта вырвалась кровь, окрашивая грязь в бурый цвет.
-Ей, ботинки не пачкай!
Парень опять занёс ногу для удара. Ты рыкнул и подпрыгнул, вцепляясь ему в бок зубами. Передние лапы закинул на плечи, задние отбивали танец у врага на животе.
Секунда, и ты падаешь на все четыре лапы, глядя на матерящегося парня, зажавшего рану рукой. Капала кровь.
Минус один. Рыжий подросток сплюнул и отошёл к месту их пирушки. Следующий! Худой, светлый парень, сжимающий в руке бутылку от пива. Ты прижался к земле, готовясь к прыжку.
Человек занёс руку для удара. Ты подпрыгнул и вцепился ему в плечо. Парень выронил своё оружие. Бутылка разлетелась на тысячу мелких осколков.
Блондин упал и стукнул тебя по голове кулаком. Ты отскочил, прижал уши и напрыгнул на него со спины, опять роняя в грязь. Вцепился в бедро.
-Сань, ты чё эту шавку повалить не можешь? Вот лох!
Ты отошёл от парня на газон с тихим рыком. Блондин ушёл к своему рыжему товарищу. Сразу отступил ещё два русых парня. Они были трусами. Да и стояли скорее для массовки.
Последний. Хватит ли сил? Пинок не прошёл бесследно. Наружу до сих пор вырывалась кровь, а удар по голове просто свёл тебя с ума. Краски смешались, изображение начало мерцать. Лапы подкосились, и ты осел на землю. Пинок в бок. Удар по голове. Свет померк. Боль отдавалась в каждой клетке тела. Ты не сдавался. В слепую укусил человека. Куда? Не помнишь. Удар. Опять падаешь на землю. Внезапно краски вернулись. Открываешь веки – к тебе идёт вся банда, каждый смеётся и хитро улыбается. А ты уже ничего не чувствуешь. Конец игры…