...Как ни странно, но, пока ты помнишь о беспрестанном падении, ещё ничего не потеряно. Видимо, жизнь любит парадоксы; когда тебе кажется, будто всё в абсолютном порядке, ты часто выглядишь смешным и стоишь на краю пропасти, зато когда ты знаешь, что всё пропало, — жизнь буквально задаривает тебя. Ты можешь даже не шевелить пальцем, удача сама бежит за тобой, как пудель...
В его голове крутились странные мысли сегодня. Длинные лапы торопливо ступали по лесному настилу, мокрой почве. голова опустилась вниз, выражение глаз пустое и безразличное. Снег падал на деревья, на землю, листья, черную шкуру и таял... таял... Погода не была плохой. Она была противной и ужасной. Доберман не чувствовал ни тепла, ни холода, ничего. Ровным счетом ничего. Хотя, возможно это лишь внутреннее состояние Лайта. Это безразличие видно притупляет физические чувства.
Перед глазами мелькают стволы деревьев, как черти похожие друг на друга. Кусты бьют по морде и бокам, но пес продолжает движение быстрой рысью. Создается ощущение, что он спешит куда-то, что у него есть срочные дела и планы. Нет. Нет ничего из всего перечисленного. Ни планов, ни жизни, ни будущего. Печально, но что поделать, такова судьба. Не смотря на то, что Лайт еще далеко не стар, он все же прожил большую половину своей жизни. И чувствовал себя отвратительно. Кризис среднего возраста? Хах, едва ли это может быть у собаки. К его паршивому состоянию добавилась так же боль в спине. Лайт бежал прочь от деревни, где пробовал искать себе пропитание. Роясь в мусоре возле какого-то дома, в сумерках человек принял его за не весть что. Пес просто не успел увернуться от какого-то тяжелого, железного предмета. В тот момент у него даже не было моральных сил злиться, хотя он уже не раз кидался на людей. Но лишь на тех людей, которые угрожали его или чьей-либо жизни. Как раз поэтому псу приходилось вести кочевой образ жизни. Его было весьма не трудно узнать; обычные доберманы намного мельче. Пару раз Лайта чуть не поймали. Наверное он чудом еще живет на этом свете. Правда зачем..? В чем смысл...
Длинные, острые уши услышали шум трассы. По одним звукам доберман понял, что машин там не очень много. Лайт решил выйти к дороге, в надежде найти ориентир, хотя сам не знал, куда держит путь. Он остановился на обочине. Мимо пронеслась машина, в морду полетели грязные брызги. Лайт отряхнулся и посмотрел в сторону, куда поехал автомобиль. Куда же мне? Доберман повернул голову в другую сторону и увидел остановку неподалеку, ее освещал одинокий фонарь. Лайт побежал по обочине в сторону света. Словно мотылек, он считал этот фонарь единственной своей целью. Мимо него с шумом проехала грузовая машина, пес даже немного пошатнулся. Через несколько секунд Лайт услышал режущий звук и скрип шин. Он тут же обернулся и увидел, что грузовик остановился. Пес выжидающе смотрел назад, не понимая в чем дело. Вырулив грузовик уехал. По встречной проехал легковой автомобиль и только сейчас глазам добермана открылась лежащая на асфальте собака. Это показалось Лайту странным, даже визга не было слышно. Может быть сразу убило... Он интенсивным шагом направился к телу собаки, спокойно пересекая, пока что пустую трассу. Лайт взглянул на собаку: ее пестрая шерсть, раскрашенная несколькими цветами свалялась в некоторых местах от сырости дороги. Лапа и бок кровоточили. Тайт приблизился мордой к боку собаки и обнюхал его. Вроде умерла. Доберман стал обнюхивать ее морду, чуть касаясь мокрым носом. Тут он заметил, как ее глаза чуть дрожат, будто вот вот откроются. Он изумленно проговорил, отстранившись: - Так ты еще жива? Риторический вопрос. Тут их обоих озарил свет фар. Лайт быстро развернулся и начал громко лаять на приближавшуюся к ним машину. Водитель вовремя заметив объехал их, проронив не мало брани из уст. Пес торопливо схватил собаку за шкирку и оттащил на обочину. Мимо проехало еще пару машин. Доберман еще раз оглядел собаку. Вот черт. В его голову не пришло ничего кроме того, чтобы доставить раненную к остановке. Что в этой остановке было особенного Лайт не знал. Но там была крыша, защищавшая от снега. Не долго думая Лайт кое- как затащил на себя собаку. Вообще она была даже легче, чем он ожидал. Ее ребра, даже чувствовались на хребте пса. Хорошо, что остановка с фонарем были не так далеко; пострадавшая постоянно сползала с черной спины. Оказавшись под навесом, Лайт встал боком к деревянной лавке и дал собаке скатиться с его спины. Еще раз рассмотрев ее всю, от носа до хвоста, он поймал себя на мысли, что эта собака имеет какую-то странную... притягательность..? Доберман опустился на землю, прямо под лавкой и положил морду на лапы. Он ждал, что она очнется, надеялся.

Машины быстро пролетали мимо. Снег падал все так же медленно. Ему было все равно, что происходит здесь, на земле. Все равно с какой скоростью едут автомобили по трассе, все равно куда спешат люди, все равно, что чувствуют собаки. У него есть одна цель, плавно и благополучно упасть на землю. Да... И их падение мы считаем прекрасным. Если бы каждое падение было так прекрасно и нежно. Если бы наши души не превращались в нечто и кости не болели от удара о землю.
Снег все так же падал, Лайт все так же смирно лежал на холодном бетоне, не смея шевелиться, пока незнакомка не очнется. Если она вообще очнется. Доберман поднял голову и посмотрел на собаку, ее глаза постоянно чуть дрожали, она будто мысленно боролась или напряженно думала о чем-то. Лайт поймал себя на мысли, что если она не выживет, ему станет колко на душе. За всю свою жизнь он видел несколько десятков мертвых собак на улицах, в подворотнях, на помойках наконец. Можно считать его бесчувственным, но их смерти не вызывали у добермана особых чувств. Но не в этот раз... не в этот. Может быть он чувствовал какую-то духовную связь с этой собакой. А может и нет, но тогда, что..? Лайт вздохнув положил морду на лапы. Стало холодать и он порой пробирал до костей, что заставляло тело иногда трястись мелкой дрожью. Словно короткий разряд пробегал по всему существу. Дабы немного отвлечься, Лайт принялся размышлять. Глаза его были чуть прикрыты, он расслабился. Жизнь есть весьма конкретная и очень неромантическая субстанция. Если облака могут себе позволить быть красивыми просто так или радуга может себе позволить быть восхитительно объемной, висячей, устойчивой и блекло-красочной, то жизнь чаще всего красива, чтобы привлечь самку или самца, а красочна - чтобы заманить кого-нибудь и слопать. Любовь к жизни - капризное дело. То хочется парить над крышами домов и верить в целесообразность даже самых мелких и незначительных начинаний, а иногда все становится лишним и нестойким, даже собственное тело превращается в холодное нагромождение чуждой нам плоти. То ли время суток, то ли таинственный гормон в недрах нашего организма, а может, они вместе, сговорившись, играют с нами злые шутки, от которых то хочется жить, то снова одолевает тоска и ощущение полнейшей никчемности себя и окружающего.
Размышления прервал звук, который Лайт не мог не услышать. Звук легкого движения на лавке. Пес навострил уши и хотел было поднять голову, как на него упала пестрая, а потом скатилась на бетон. Лайт сначала в недоумении поднял голову и около пяти секунд смотрел на тело собаки. Оно на мгновение показалось псу безжизненным и доберман поспешил встать на лапы, отгоняя от своей головы мрачные мысли. Он обошел собаку и взглянул на нее, зачем-то пытаясь скрыть волнение. Зачем она попыталась слезть? - Что такое? Лайт подумал, что ответа не последует. Хотя он и задал этот вопрос чисто интуитивно, потому что надо было что-то сказать. Она вдруг спрятала морду лапами. Доберман наклонился к ней, обнюхивая ее уши, голову и передние лапы. По ее щеке покатилась слеза. Лайт перестал обнюхивать ее. Все его существо напряглось так же как и взгляд. Пару мгновений спустя, его взгляд смягчился и прошелся языком по ее щеке. Во пасти почувствовался солоноватый вкус. Пес закрыл глаза и снова отрыв их, выпрямился. Говорить что-то было не нужно. Сейчас Лайт понял, что ее душевное состояние пострадало намного больше, чем физическое. Тем не менее он наклонился к ее боку и принялся зализывать рану. Дальше лапу. при этом думая: Что я делаю? Это правильно. А может нет, может суюсь туда куда меня не просят? Но через мгновение все сомнения испарились. Лайт снова стал уверен во всем, что делает и ни на секунду не пожалел ни о чем.
офф: Оо ты о чем?

Она тихо ответила, что все нормально. Но ее голос ее подвел. Пестрая говорила это чуть-ли не сквозь слезы. Доберман знал, что она ответит подобное и ничуть не удивился. Обычно Лайта раздражало подобное поведение, но сейчас у него было неприятное ощущение где-то внутри. Что-то щемило и тревожило все его нутро. Неужели он волновался, нет, не за нее,а вместе с ней. Переживать за другого было еще свойственно псу, но он не настолько благороден, чтобы вникать в чьи-то проблемы, да еще и самому мучиться по этому поводу. Так что же происходит с ним сейчас? Что заставляет его чувствовать себя по иному. Или кто...? Полукровка мельком посмотрел на пеструю собаку, продолжая зализывать ее раны. Неужели это из-за нее? Хм, не может быть. Может та железная штука ударила меня по голове? Размышлял Лайт о прошествии, произошедшем несколько часов назад. Нет.
-спасибо тебе. Он закрыл пасть и повернул морду на нее. Она улыбалась и наконец открыла глаза... Глаза, они.. Доберман тоже было хотел улыбнуться, но выражение его морды было сосредоточенным. ... Такие странные. Он продолжал вглядываться в двухцветную радужку пестрой, все еще не понимая, все-ли нормально у нее со зрением. Ведь что-то похожее он раньше видел у слепых дворняг. Но те чаще всего были слепы на один глаз и этот глаз был мутным, больным. Глаза же этой собаки оказывали обратное действие, они завораживали и не вызывали ни капли отвращения. - Хотя... Может я уже спятил? Или успел по уши влюбиться. Хм, все это странно. Странно. Оторвавшись наконец от цвета глаз пестрой, Лайт чуть улыбнулся и ничего не ответил. А что нужно было ответить? Тем более в последнее время Лайт не отличается многословностью. Попросту нет того с кем можно было бы по-настоящему побеседовать, а может просто нет желания.
Пестрая снова стала совершать немного неуклюжие движения, зачем-то пытаясь встать. Лайт встал почти что над ней. Ведь он был девяносто см в холке, а она где-то пятьдесят. Этим он как бы пытался помешать ей встать, но она лишь немного коснулась своей шерстью его груди. Доберман смотрел на нее спокойно, хотя внутри все бушевало. Он то ли сердился на нее, то ли жалел, то ли проявлял заботу. И не знал, как сейчас повести себя. Упрашивать ее лечь он не мог просто из-за того, что не умел этого делать вообще. Силой - слишком грубо. Остаются слова. Самое сложное. Обмозговывая и подбирая снова в своей голове. Через мгновение, он спокойно лег рядом с ней, как преданный пес, у ног своего хозяина. Положив мощную морду на лапы, он смотрел в пустоту: - Захочешь уйти...Эту фразу он произнес непонятно, то-ли это вопрос, то-ли утверждение. - Я не пущу. Еще одна небольшая пауза. - По крайней мере сейчас. Все. Самые простые слова, которые могли коротко объяснить, что думает Лайт. Сейчас он не отпустит ее на произвол судьбы, просто не допустит чтобы она опять пострадала или еще что похуже. Но он не будет удерживать ее потом. Пес теперь видел смысл в том, чтобы выходить ее и так сказать "выпустить на волю". Но вот только, захочет ли он этого потом... Об этом доберман не подумал.

Отредактировано Light (16.01.2011 01:30:44)